Все школьные годы Владимир готовил себя к профессии военного моряка. Чтобы быть готовым переносить все испытания, он закалялся и занимался атлетической гимнастикой. Но вышло так, что спорт, который сначала был средством для достижения цели, стал целью сам по себе – с воинской службы в Германии Владимир вернулся состоявшимся спортсменом и сразу поступил в ГЦОЛИФК, где учился «с упоением, с жаждой». Сегодня в проекте «Герой дня» именинник, профессор кафедры теории и методики легкой атлетики РГУФКСМиТ Владимир Сячин вспоминает рискованные эксперименты подросткового возраста и рассуждает о возможностях дистанционного обучения в нашем университете.
Со второго класса и до окончания школы мечтал быть военным моряком-инженером. Я и книги читал, и журналы на эту тему выписывал. Этой мечте было подчинено все – я прилежно учился, с седьмого класса начал закаляться и через год мог даже зимой выйти на улицу и растереться полотенцем по пояс. Болезни меня не трогали. Моряк должен быть сильным, поэтому я увлекся атлетической гимнастикой.
Первые пять классов учился на «отлично». С седьмого, как у всех – переходный возраст, хотелось похулиганить, привлечь к себе внимание. Как-то на уроке химии решили сделать нестандартную реакцию с фосфором – половина школы была задымлена. Причем учитель нас предупредил, что даже удар по фосфору может привести к возгоранию. Но нам необходимо было проверить это на практике…За это двоих из нас даже угрожали исключить из школы.
Спорили, кто сможет спрыгнуть со второго класса школы – а вдруг будет пожар… Спрыгнули. Ноги не сломали, но за этот эксперимент нас тоже не похвалили.
Потом исправился, после восьмого класса был начальником нашей добровольной народной дружины. Наводили порядок – городок провинциальный (Моршанск Тамбовской области), хулиганы, нестандартные ситуации. Нужно было за себя постоять и за свою девочку.
Первая любовь – это второй класс. Конечно, я должен был ее поцеловать. Из-за этого нас учителя опозорили перед всем классом, так мы потом и не дружили. А в седьмом классе – это уже юношеская влюбленность, но девочка уехала учиться в Тамбов и наши пути разошлись.
Почему-то еще меня коллектив всегда выдвигал в лидеры, хотя я к этому не стремился. И до школы, и в школе – я был старостой с начальных классов до выпускного, даже тогда, когда мы шалили. Был лидером и в армии, и в ГЦОЛИФКе.
С девятого класса был играющим тренером для своих друзей. Возле моего дома одно время собирались по 15-20 человек, у меня были самодельные снаряды – штанга, гантели, и мы проводили совместные тренировки.
Фактически спортсмена из меня сделала армия. Руководитель допризывной молодежи сказал: «Забрею туда, где Макар телят не пас», и отправил служить в артразведку в Германию. Вроде интересно, но там ты оторван от дома, нас же призывали на три года. Выиграл первенство дивизии, потом первенство армии, потом попал в Группу советских войск Германии, и за сборную ГСВГ дважды выезжал в Россию.
Нам разрешалось выходить за территорию городка для тренировки, и мы могли себе позволить себе посмотреть достопримечательности. Были в Бухенвальде, это не для слабонервных – печи, сумочки из человеческой кожи… это тебя просто давит. Хотя в целом впечатления от Германии очень радужные.
К поступлению в ГЦОЛИФК уже состоялся как спортсмен, выиграл перед этим первенство Тамбовской области. После армии учился с упоением, с жаждой – ни одной четверки.
На студенческую жизнь время находилось, и всем своим ученикам рекомендую: посещайте театры, выставки. Мы в свое время с другом Толиком ходили в Третьяковку на определенных художников, предварительно готовились, читали про них. Художник Васильев прожил всего 23 года, но его «Мокрый луг» – для меня шедевр, мы иногда ходили посмотреть на одну эту картину. Или на «Явление Христа народу» Иванова. Когда в Пушкинском была первая выставка Пикассо, мы пропустили занятия и отстояли, как положено – часов восемь.
В аспирантуру поступил сразу. Моим научным руководителем и куратором был Юрий Георигиевич Травин. Но я был даже более требователен к себе, чем он. Хотя успешно апробировался, но защитился уже через несколько лет фактически с новой работой.
А докторскую защищал у Владимира Павловича Филина. Он мне запомнился как истинный научный руководитель. Он мог взять твою работу, всю ее перешерстить, переписать – столько замечаний и пометок, что тебе уже стыдно было приходить с сырым материалом. Каждому из учеников уделял время, каждому делал замечания. Не всякий научный руководитель на это способен.
Был в свое время и практическим тренером. Все мои ученики вышли истинными гражданами своей страны, считаю этой главной своей заслугой как педагога. И когда формировали в школе спортивный класс и учителя мне говорили про кого-то из учеников: «Ему место на нарах!», я спрашивал – вы педагоги или урокодатели? Это их смущало, и для «проблемного» ученика место в классе находили.
12 лет был проректором по заочному обучению, потом 6 лет – директором Института заочного и дистанционного обучения. В 1995-1996 годах, понимая, что электронный формат будет в приоритете, разработали платформу для дистантного обучения. Более продвинутую и совершенную, чем МООДУС, но ее потом забросили, и сейчас, к сожалению, истинного дистанта нет.
Заочная и заочно-дистантная форма – это необходимость Спортсмены высокой квалификации не могут постоянно посещать занятия. А кто-то вынужден зарабатывать на жизнь и может получить знания только в такой форме. Я не говорю, что все нужно переключить на дистант, да многие и не согласятся.
Мы сделали программы по удаленным тренировкам, например, по обучению толканию ядра. Но живой тренер, конечно, быстрее среагирует на твои ошибки, поможет тебе уйти от них. В том, что касается тренировок, живое общение на первом месте.
На этом нашу беседу пришлось прервать – профессор Сячин спешил забрать из школы внуков, в воспитании которых принимает активное участие. Кстати, дочь Владимира Татьяна работает в нашем университете на кафедре физической реабилитации и лечебной физической культуры, а сын не так давно окончил Высшую школу экономики.