Он делал массаж Юрию Гагарину. Ему жали руку Самуил Маршак и Корней Чуковский. При Ельцине ему предлагали стать «придворным» массажистом. Недавно он был удостоен редчайшей награды – медали Пьера де Кубертена за величайшие заслуги в области развития Олимпийского движения. А до знакомства с профессором Саркизовым-Серазини он был борцом с тремя классами образования. Сегодня в проекте «Герой дня» профессор кафедры физической реабилитации и оздоровительной физической культуры Анатолий Бирюков. Свой день рождения он отмечает 12 июня.
В нашей семье было семеро детей, я – средний. Все москвичи, только я деревенский. Мама, когда меня ждала, поехала в отпуск в Мичуринск Тамбовской области и там меня родила на Троицу. И по всем документам я уроженец Тамбовской области.
В начале войны папу направили на восстановление угольных шахт, и он нас перевез в город Донской Тульской области. А в январе 1943 года я смастерил деревянные санки, мы положили на них все свое добро и неделю по сугробам ехали до Мичуринска, а морозы были под 40 градусов… Потом вернулись в Москву. Вместе со взрослыми ходили после бомбежки на чердак – гасить «зажигалки».
Зимой катались по Садовому кольцу на коньках, прикрученных к валенкам. Машин тогда было мало и они ездили еле-еле, поскольку снег не чистили. Догоняли «полуторку» или «трехтонку», цеплялись крючком за машину и катались. Иногда удавалось залезть в кузов и украсть несколько мороженых картошин.
Не было ни еды, ни обуви. Переехали от бабушки на Сретенку в чью-то квартиру, где было много ценных книг в кожаном переплете, и из этой кожи мама шила тапочки.
Полгода проработали с сестрой на военном заводе – подносили гильзы. Как-то нес несколько гильз и одну уронил, на ней осталась зазубринка. Ко мне подошел пожилой человек: «Ай, как неаккуратно, получается, ты вредитель… Надо переделывать!»
Чтобы заработать денег на еду, я придумал пойти учиться в ФЗУ портных. Почти закончил его в 1944 году, но по комсомольской путевке нас направили восстанавливать Москву, переквалифицировались в электромонтеры.
Портным тоже поработал. В войну в ателье шил кители и шинели, а после войны – костюмы, брюки и пальто. Пришивал импортные этикетки к одежде и отдавал в комиссионный, ее быстро раскупали. Жене никогда не позволял что-то перешить – только сам.
В 1947 пошел на борьбу, выполнил норматив мастера спорта и даже занял четвертое место в СССР по вольной борьбе. Объездил с соревнованиями весь Советский Союз, только в Астрахани и в Мурманске не был.
Познакомился с профессором Саркизовым-Серазини. Иван Михайлович узнал, что у меня только три класса образования, и заставил меня доучиться, хотя я не хотел.
Окончил Школу тренеров при нашем институте, потом ГЦОЛИФК и поступил в мединститут. Проучился там два с половиной года и бросил – решил все-таки сосредоточиться на диссертации у Ивана Михайловича.
У меня «на ура» пошел массаж – сказали, руки хорошие. Тогда после общего курса массажа в ГЦОЛИФКе мы уже были хорошими специалистами, работали в клиниках. Меня студентом взяли работать со сборной командой СССР. Некоторое время совмещал тренерскую деятельность с работой массажистом на полставки, а потом окончательно перешел в массаж.
Служил в роте спортсменов Московского военного округа, которым руководил Василий Сталин. В основном были на сборах и дома. Проиграл на соревнованиях – идешь служить часовым на Кубинке, потом опять на сборы.
Занятия в ГЦОЛИФКе веду с 1954 года. По моим учебникам учатся массажисты во всем мире – и в Корее, и в Йемене, и в Испании. И соцстраны, конечно.
Студентам никогда не ставлю зачет, пока не отработают. А то приходят медики, говоришь – массируйте плечо, они массируют надплечье. Потом выходят негодные врачи. Нельзя выпускать «брак».
Первым написал монографию по бане, лучше меня баню никто не знает. До этого был только Гиляровский, но он писал совсем о другом, а методики – как заходить, сколько париться – не было.
Я несколько раз парился в бане с Мичуриным в Тамбовской области, когда жил у дедушки. Мне было три года, но я Мичурина хорошо запомнил и потом его узнал, когда увидел портрет у своего учителя. Великий селекционер приезжал к нам в деревню на яблоневые плантации, а баня там была только у председателя сельсовета по прозвищу Зуда, через двор от моего дедушки. Мы все ходили к нему.
Работал на Олимпиадах, был в хороших отношениях и со многими председателями спорткомитетов. Массировал Олимпийских чемпионов – Васина, Вайцеховскую, Кафельникова. И сейчас меня приглашают на чемпионаты мира и Олимпийские игры.
Через учителя познакомился со многими знаменитостями. Доводилось массировать и Гагарина, и артистов – Жарова, Орлова, Русланову. Мне жали руку и Чуковский, и Маршак.
Сейчас готовлю книгу воспоминаний о Саркизове-Серазини. Пишу об его участии в Олимпиадах, об отношениях с партийными функционерами, о том, как он предвидел некоторые вещи. В начале тридцатых, во время работы провизором в старой аптеке на Никольской, он пришел к выводу, что Сальери отравил Моцарта красным вином, в которое была подмешана сулема (хлорид ртути). И уже после его смерти англичане это доказали.